Флот и Фолкленды. Архипелаг раздора. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года - Е. А. Грановский
В Буэнос-Айресе тысячи восторженных патриотов заполнили улицы. С балкона президентского дворца Каса Росада генерал Галтьери возвестил об историческом возвращении Мальвин и о том, что военная хунта «действовала, основываясь лишь на чувствах аргентинского народа». Речь генерала прерывалась всплесками бурных оваций толпы, собравшейся на Площади Мая. Митингующие скандировали лозунги в поддержку правительства Галтьери, хотя еще тремя днями раньше выражали гневный протест и требовали его отставки. А теперь на площади стояли мужчины и женщины, глаза которых застилали слезы радости. Еще никогда власть и народ Аргентины не проявляли такого единения.
Военные исполнили национальную мечту о возвращении островов, но теперь должны были всерьез озаботиться проблемой их удержания. Аргентинские вооруженные силы в ходе операции проявили себя хорошо. Несмотря на вынужденную перекройку плана, отсрочку начала, а также некоторые накладки и упущения при проведении высадки десанта, все цели были достигнуты. Конечно, это в значительной мере было предопределено многократным численным превосходством. Потери сил десанта составили: четверо раненых, в т. ч. один смертельно, двое тяжело и один легко, а также трое травмированных.
В «Заключительном докладе» комиссии генерала Раттенбаха дается оценка, что операция по захвату Мальвинских островов «была проведена в соответствии со сделанными прогнозами и с удовлетворением критериев, обусловленных превосходством», однако момент для ее проведения был выбран неудачно. По отзыву детально изучавшего тему бывшего командующего Атлантическим флотом США адмирала Гарри Трейна, «оккупация Порт-Стэнли 2 апреля явилась образцовой операцией, без кровопролития с британской стороны, хорошо спланированной и безупречно выполненной». С этими эпитетами можно в основном согласиться. Наиболее слабым звеном, по-видимому, следует признать тактическую разведку, в т. ч. пренебрежение заблаговременной высадкой разведгрупп с целью наблюдения за противником (кроме разведки непосредственно пункта высадки), и отсутствие воздушной разведки с вертолетов в ходе решения десантом задач на берегу, из-за чего десантникам зачатую приходилось действовать вслепую, что при ином стечении обстоятельств могло бы привести к значительным потерям. Также нужно указать на недостаточно продуманное распределение объектов нападения и слабую скоординированность действий штурмовых групп коммандос, в т. ч. из-за отказа средств связи, вследствие чего группа капитана 3 ранга Хьякино продолжительное время вела бой в численном меньшинстве.
Действия обороняющейся стороны едва ли можно расценивать иначе, как сумбурные и нерешительные. Острова были сданы практически без борьбы. Потерь в личном составе британцы не понесли, в том числе благодаря установке на бескровный захват у нападавших и стремлению губернатора Р. М. Ханта избежать бесполезных жертв перед лицом много превосходящего противника. В отличие от эпической обороны Роркс-Дрифт, если кому-то вдруг придет в голову провести такую аналогию, британские военные в Порт-Стэнли не стояли перед дилеммой «победить или погибнуть» и на данном этапе вооруженного конфликта сводили свою роль к тому, чтобы просто обозначить сопротивление. А противник, вопреки тому, что Фолклендский конфликт зачастую называют последней колониальной войной, меньше всего походил на кровожадных дикарей.
Что еще в этой связи может быть записано аргентинцам в актив, это исключительно корректное отношение к местному населению. И все это слабо вязалось с обычным поведением военных на оккупированной территории. По определению Джона Хьюз-Уилсона, «аргентинские военные на Фолклендах были самыми мягкими из тиранов». Он приводит свидетельство жительницы островов: «Меня нисколько не пугало, что здесь аргентинцы. Они не общались с нами и старались не беспокоить нас без повода. Вы не успевали разглядеть их, как они тут же скрывались из виду. Я испугалась по-настоящему всего один раз – это было в тот день, когда Стэнли заняли британские десантники. Они вели себя как футбольные хулиганы с оружием в руках, стреляли во все стороны, мародерствовали, кричали, и я чуть не сошла с ума от страха, когда они попытались меня изнасиловать… британцы – вот кого я по-настоящему испугалась».
Аргентинские солдаты были вежливы и доброжелательны, а административная группа по гражданским вопросам приложила максимум усилий для скорейшего налаживания нормального функционирования коммунальных служб. «Единственным заметным проявлением насильственного введения аргентинцами своего режима, – продолжает Хьюз-Уилсон, – помимо комендантского часа и отключения света по вечерам, был приказ о переходе на правостороннее движение. Если какой-либо островитянин начинал возмущаться этим предписанием, аргентинцы деликатно указывали на то, что так безопаснее для всех, включая островитян, поскольку Порт-Стэнли в настоящий момент заполнен грузовиками с восемнадцатилетними новобранцами за рулем, не имеющими представления о том, как ездить по левой стороне улицы».
Однако, несмотря на все усилия по формированию образа добрых единоземцев и обещанные блага, никто на островах, кроме редких представителей испаноязычной диаспоры, не встретил ввод аргентинских войск с воодушевлением. Как мрачно подытожил один портеньо из Буэнос-Айреса в веб-дискуссии по теме, «эти люди жили мирно, пока война не пришла на порог, не удивительно, что они ненавидят нас со всеми потрохами».
Захват Южной Георгии
Неожиданно сильное сопротивление аргентинцы встретили при захвате острова Южная Георгия. Несмотря на незначительность масштабов этого боевого столкновения, оно приобрело большую известность. При планировании «восстановления Мальвин» аргентинским военно-политическим руководством распространение военных действий на Южную Георгию не предполагалось, однако в связи с изменениями политической обстановки в марте хунта приняла решение овладеть островом одновременно с Фолклендами. За разработку этой военной акции (операция «Хеорхиас») отвечал Главный штаб ВМФ в лице вице-адмирала А. Г. Виго, и она не входила в сферу ответственности Оперативного командования на ТВД Мальвинские острова. Непосредственно ее курировал начальник оперативного управления ГШ ВМФ контр-адмирал Э. А. Отеро. В его распоряжении находились вспомогательные суда антарктической морской группы, а вот за боевым кораблем пришлось обратиться к командующему морскими операциями вице-адмиралу Ломбардо. Тот, поскольку основные силы флота были заняты в захвате Мальвин, предложил использовать корвет «Геррико», находившийся в плановом ремонте в Пуэрто-Бельграно. Командир корвета капитан 2 ранга К. Л. Альфонсо был вызван в Буэнос-Айрес, где получил от Отеро приказ прервать ремонт корабля, принять на борт усиленный взвод морской пехоты под командованием капитан-лейтенанта МП Гильермо Луны и доставить его к Южной Георгии, где поступить в подчинение командира антарктической морской группы капитана 1 ранга Сесара Тромбетты, на которого было возложено руководство высадкой десанта.
Морские силы, выделенные для решения задачи по захвату о. Южная Георгия, были обозначены как оперативная группа GT 60.1. Войска десанта составляли морские пехотинцы капитан-лейтенанта Луны на борту «Геррико» и находившаяся Лейт-Харборе разведывательно-диверсионная группа «Альфа» капитан-лейтенанта Альфредо Астиса, суммарно 54 бойца. В качестве десантно-высадочных средств предназначались два вертолета, базирующихся на «Баия Параисо», а огневая поддержка и прикрытие высадки возлагалась на корвет «Геррико».
Боевой приказ Главного штаба ВМФ о захвате Южной Георгии был получен 1 апреля, когда транспортно-ледокольное судно «Баия Параисо» под брейд-вымпелом капитана 1 ранга Тромбетты уже находилось в районе острова, а корвет «Геррико» следовал к нему, продираясь сквозь бушующие штормовые волны. Основными объектами являлись Грютвикен и Лейт-Харбор. Фактически же применение военной силы на Южной Георгии сводилось к овладению поселком Британской антарктической службы (BAS) на мысе Кинг Эдуард, поскольку аргентинский флаг над Лейтом был поднят еще 18 марта, а вся остальная территория острова, включая старый Грютвикен, считалась необитаемой. Как и на Фолклендах, аргентинские десантники имели задачу провести бескровный захват острова. Высадку десанта предписывалось проводить без артиллерийской подготовки, орудия корвета могли задействоваться только в случае острой необходимости и по заявкам с берега.
По первоначальному плану группа Астиса должна была первой десантироваться на мысе Хоуп, в полукилометре восточнее базы BAS, при обнаружении противника связать его боем и тем самым создать условия для высадки морских пехотинцев капитан-лейтенанта Луны непосредственно в Кинг-Эдуард-Пойнт. Дополнительным препятствием могло стать британское судно «Эндьюренс». В крайнем случае корвету «Геррико» надлежало применить по нему противокорабельные ракеты и артиллерию. Высадка десанта была назначена на 2 апреля, одновременно с началом боевых действий на Фолклендах. Из-за штормовой погоды «Геррико»,
